«Литейный»: прорвемся, опера!

Анастасия Мельникова Фото: Антенна

Сначала они были «ментами», потом «операми», и вот уже 4-й сезон – сотрудники секретного отдела на «Литейном». 12 лет исполнители главных ролей расследуют преступления. «Антенна» узнала, не надоело ли это главной героине?

Анастасия Мельникова:

«Расстаться с героиней? Да ни за что на свете!»

Стаж:

1998 – 2003 гг. «Улицы разбитых фонарей 1-5» – лейтенант Анастасия Абдулова

2004 – 2007 гг. «Опера. Хроники убойного отдела 1-3» – капитан Анастасия Абдулова

2007 – 2010 гг. «Литейный, 4» и «Литейный» - психоаналитик, сотрудник спецотдела Анастасия Мельникова

– Анастасия, порой кажется, что экранная Настя – это вы и есть. Настолько ваш образ слился с образом героини. А вы помните, как все начиналось?

– Да, помню, конечно. Пятнадцать лет назад, в середине 90-х, в стране вообще ничего не снимали. И когда мне предложили роль в сериале «Улицы разбитых фонарей», а она была совсем маленькая, я согласилась мгновенно и сниматься побежала «быстрее собственного визга». Правда, на тот момент никакой Насти Абдуловой в «Улицах» не было. Это потом мою историю решили развивать и написали роль. А сначала была девушка-стажерка на одну серию.

– С тех пор столько лет прошло! Не надоела вам Настя?

– Ни в коем случае! Я уже 15 лет живу этой историей (съемки начались в 1994–1995 годах, а первая серия вышла в январе 1998-го. – Прим. «Антенны»), и мне в ней хорошо, комфортно, интересно. Я каждый день мысленно благодарю Александра Петровича Капицу, теперь уже покойного, за то, что он меня пригласил в проект. До него я была актрисой театра им. Комиссаржевской, играла спектакли, меня знал узкий круг театральных ценителей. А после «Улиц» я стала именно той Настей Мельниковой, у которой берут интервью, которую приглашают на телевидение. Когда мне позвонили и предложили вести «Участок» на «Первом канале», я была поражена: мне сказали, что я стала «лицом МВД и лучшим воплощением российской милиции на экране». Это очень  почетно, и о таком нельзя даже мечтать – было бы наглостью, так про себя думать.

– И с коллегами Ниловым, Селиным – уже 15 лет бок о бок. Бывает так, что какие-то сцены уже автоматически играете? Столько лет вместе, уже и репетиции не нужны…

– Нет. Вроде бы можно привыкнуть, успокоиться, но вы бы видели, как ребята работают на съемках, как волнуются, как переживают. Казалось бы, проходной момент – герой Сережи Селина стоит с пистолетом, играть вроде бы нечего, и вдруг Сережка начинает кричать: «Стоп! Стоп! Неправда! Не может он в этом эпизоде просто стоять! Надо что-то придумать!» Все время возникают какие-то споры, идеи.

– А с режиссерами быстро общий язык находите? Они же меняются периодически…

–По натуре я – неконфликтный человек, всегда стараюсь договориться. Но режиссеры на «Литейном» все время разные – это такая концепция, каждая серия – как бы самостоятельный фильм. И они видят все в целом, оценивают общую картинку, а я свою героиню знаю досконально. За столько лет я Настю научилась чувствовать и сразу понимаю, что этот кусочек в сценарии – не про нее, ну не могла она так поступить. Если режиссер не согласен, звоню продюсерам. Например, мне не нравится, когда из Насти делают взбалмошную, неудовлетворенною тетку, которая заглядывается на мужчин. Это герой Андрюши Федорцова может в каждой серии заново влюбляться, получится такой симпатичный Дон Жуан, а для моей героини это не подходит. Такое поведение женщины будет раздражать зрителей.

– Но в итоге у вашей Насти вообще нет личной жизни, одна работа!

– Тут я не согласна, если мы ее личную жизнь не показываем, это не значит, что ее нет. Просто для этого нужен какой-то новый герой, который в «Литейном» пока не появился. В первых сериях был врач, который Насте симпатизировал, но потом эта история  быстро затихла.

– А какие-то сюжетные линии вы предлагаете? Вроде бы серию с тиграми из нового сезона, когда ваша героиня входит в клетку со зверем, вы сами придумали?

– Эту историю мы снимали в цирке братьев Запашных. Я обожаю Эдгара и Аскольда, давно с ними дружу. И они мою идею – сделать серию про цирк – поддержали с самого начала. Продюсерам она тоже понравилась, так проявился сценарий «Хищника». Жалко, что снимать все пришлось в ускоренном режиме: по гастрольному графику цирк переезжал из Петербурга в другой город, и времени было мало. 

– Неужели входить в клетку было совсем не страшно?

– Вообще не боялась! Вокруг меня было столько народу, повсюду стояли люди с железными палками – они бы сразу вмешались, не дали бы тигру прыгнуть. И потом, я Мартина, тигра Запашных, давно знаю, он для меня как большая кошка.

– Получается, вы склонны к экстриму?

– В жизни я довольно спокойный человек, но на экране иногда хочется показать, в какой ты форме: ведь я могу сесть на шпагат, встать на мостик. И хочется это продемонстрировать, потому что пройдут годы, и этого не будет. В новом сезоне моя героиня прыгает со второй палубы яхты в воду: я хорошо плаваю, и решила, что сделаю все сама, без помощи каскадера. Но страховали меня очень сильно: вокруг плыли люди в аквалангах, и если бы я устала, начала задыхаться и тонуть, на меня бы тут же надели маску и вытащили.

–  Ваш самый главный проект помимо «Литейного»?

–Я играю в антрепризе, сейчас у меня два спектакля: «Скандальное происшествие» Пристли и «Казнить нельзя помиловать» по пьесе Алексея Козырева. Кроме того, я – все еще актриса театра им. Комиссаржевской и очень благодарна, что там идут мне навстречу: постоянные съемки невозможно совместить со службой в репертуарном театре, поэтому огромное спасибо, что меня там по-прежнему считают своей. Но главный мой проект, мое счастье, вся моя жизнь – это дочка Маша. Можно сказать, что она родилась на съемках. Я работала до полвторого ночи – тогда снималась в «Улицах разбитых фонарей», со мной была мама, потом она провожала меня в роддом. Мы ехали на машине, и мама, она – врач, пошутила: «Настя, мне всегда казалось, а что ты – сторонница консервативной медицины, а тут, видимо, будешь рожать в воде: мосты через Неву скоро разведут». К счастью, все обошлось, в роддом мы успели и рожать Машу в реке мне не пришлось. А через два дня я опять была на съемках. И потом, когда Машу выписали из роддома,  мы с ней вместе ездили на съемки – я по часам бегала ее кормить. Сейчас Маша уже большая, учится в школе, ездит на лошади: Золушка – мой подарок, она живет в конюшне на нашей даче, и мы с Машей часто ее навещаем. Кстати, Леша Нилов тоже прекрасно держится в седле. И я вот думаю… надо бы снять еще одну серию «Литейного», чтобы там были кони.

– Похоже, вы с Настей расставаться не собираетесь?

– Ни за что на свете!