Никаких ангелов и туннелей: три реальные истории клинической смерти

Что происходит, когда человек на мгновение... умирает? Три жительницы Латвии пережили то, что называют клинической смертью - у двух из них этому есть медицинское подтверждение, а в случае с третьей - врачи не сумели найти объяснение произошедшему. Ни одна из них не видела ангелов, которых на прошедшем недавно чемпионате Европы по тяжелой атлетике видела румынская спортсменка Андреа Котрута, потеряв сознание, - об этом она рассказала журналистам. Опыт, которым поделились три мои собеседницы, гораздо необычнее. Возможно, он даже пугает, пишет RUS TVNET.

Портал medicine.lv пишет: «После наступление смерти пропадает сознание, прекращается сердечная деятельность, дыхание, нет рефлексов. Период окончания этих функций до начала разрушения белков (5-8 минут) называют клинической смертью. Это обратимый процесс, так как большинство органов и тканей по-прежнему живы, в них проходят процессы самовосстановления. В этот период, если использовать определенные методы, возможно оживление организма. После клинической смерти наступает биологическая смерть, когда заканчивается нормальный обмен веществ, начинается самопереваривание тканей (автолиз) и разложение. Биологическая смерть - необратимый процесс».

«Волга» все-таки приехала за мной

Анда Огриня, редактор издательства Zvaigzne ABC, считает 15 июля своим вторым днем рождения.

- Некоторое время назад я страдала от болей в спине, врачи выписали мне обезболивающие медикаменты. Был один конкретный медикамент, который я какое-то время пила, стало лучше. Однажды утром я выпила таблетку и по пути на работу почувствовала, что происходит что-то странное: начинает неметь кожа, ускоряется сердцебиение, кружится голова, появляется некое чувство тревоги. Придя на работу, я увидела, что на шее у меня крапивница, лицо красное. Коллеги сбегали в аптеку за антигистаминным, я его выпила, и все было в порядке.

Не поняла, можно ли связать реакцию с этой таблеткой, так как я пила эти таблетки несколько дней, боли стихли и ничего необычного не было. В целях безопасности я все-таки решила эти лекарства больше не принимать. Я довольно регулярно занимаюсь спортом, и это помогало мне поддерживать спину в форме.

Прошел год. Я простудилась. Из-за малоподвижности снова начала чувствовать боли в спине. Тогда дома была одна - супруг был в командировке, дочь - в деревне у моих родителей. Боли были довольно сильными, думаю - выпью те обезболивающие лекарства. Одну таблетку, ничего же не будет. Может быть реакция год назад вообще была не от этого лекарства.

Через минут 15 меня охватила дрожь, сердце выскакивало изо рта, я вся была красной, волосы буквально встали дыбом. Поняла, что началась анафилактическая реакция. Думала, звонить ли в скорую, но немного побаивалась - а если пройдет? Затем пришел момент, когда начались рвота и диарея, стало сложно дышать. Подошла к зеркалу и увидела, что мои губы стали очень толстыми, почувствовала, что язык едва двигается.

Поняла: пока еще могу говорить, нужно вызывать скорую помощь.

Открыла дверь квартиры, чтобы медики смогли войти, и ушла в спальню на диван полежать. Они приехали, но звонили в дверь. Звонят, звонят. Встала, чтобы впустить их, и потеряла сознание. Пришла в себя, когда работали вокруг меня, мне было очень тяжело дышать. Медики меня успокаивали, сказали, что не дадут мне умереть. Когда они попытались поднять меня на ноги, снова потеряла сознание.

Пришла в себя на золотистом поле. Такое поле, когда зерно уже собрали, солому только уложили, часть соломы еще летает в воздухе.

Я стояла на одной стороне скрученной в рулон соломы, на другой стороне - мама и сестра, и я с ними как бы прощаюсь.

И они этого не могут понять, они только ко мне пришли, а я с ними уже прощаюсь.

И тогда я вернулась. Возвращение было очень неприятным ощущением, сильные боли, такое ощущение, что тебя тащат в каком-то вакууме, что ты как будто крутишься в какой-то центрифуге...

Очень не хотелось этого процесса, казалось, я же могу остаться на этом поле и быть в покое.

Почувствовала, что медики меня одевают. У этого экипажа скорой помощи, не знаю почему. не было носилок, у них было инвалидное кресло. Меня подняли на ноги и хотели усадить в это кресло. И я снова упала и потеряла сознание.

У меня был очень любимый прадедушка, и в детстве он катал меня на своей синей «Волге». Следующее, что я увидела, была старая «Волга» с олененком на капоте.

И мои прадедушка, прабабушка и бабушка - все, конечно, умерли - они приехали на этой синей «Волге».

Они стояли рядом с машиной, одетые очень плотно. Задние двери автомобиля были широко открыты.

Они как будто смотрят на меня, говорят: тебе надо одеться, мы тебя положим сзади и увезем. Я еще так удивилась зачем у «Волги» обе двери открыты, я же сама могу сесть, зачем они хотят меня куда-то класть.

Когда я снова пришла в себя, меня каким-то образом доставили в машину скорой помощи, увезли в больницу Страдиня и до вечера не могли восстановить нормальную сердечную деятельность.

Судя по выписке из больницы, я пережила клиническую смерть. Та «Волга» все-таки приехала за мной.

- Пыталась ли ты анализировать - что ты видела на самом деле?

- Это некая форма другой, более тонкой, невидимой энергии, которая выходит за пределы этой реальности. У нее есть связь с тем, что человек уходит из этого мира. В тот момент, когда человек делает шаг через порог, у него есть возможность испытать что-то из этого.

После этого события несколько дней я прожила у сестры. Такой красивый двор с большими, старыми деревьями. Сидела на качелях, смотрела, как ветер качает листья деревьев - и было ощущение, что я все это вижу как-то немного иначе. Что все просто, но все необычно. И ничто не является само собой разумеющимся.

По пути из дома сестры, когда приближалась к волости, по дороге можно было увидеть кладбище, на котором похоронен весь мой род.

Ехали, и я думала: если бы не было скорой помощи, то у меня определенно сегодня на этом кладбище были бы похороны.

- Изменил ли этот опыт что-то в твоих взглядах, твоей жизни?

- Позитивное во всем этом то, что спустя два года я вообще ни о чем не тревожусь. Мне нравятся все люди. Живу в этаком спокойствии Будды. Но постепенно начинают возвращаться бытовые стрессы.

Я больше не боюсь смерти. Я ощутила, как это - умирать. Это был не самый приятный опыт из тех, что я переживала, и я не хотела бы умирать, ощущая страдания. Но самого факта небытия и больше не боюсь. Я могу спокойно говорить о смерти и уходе.

Несколько лет назад родители моего мужа умерли с разницей в пять дней. Их уход из жизни был таким, что было очень жаль, что этих прекрасных, милых людей больше нет, но был такой большой покой. В принципе, с ними не случилось ничего плохого.

Если нужно уйти, я уйду - но я не хочу!

Жанна (имя изменено) работает в большой международной компании и своим опытом не хочет привлекать к себе внимание. Она признает, что это событие значительно изменило ее восприятие вещей.

- У меня нет справки, что клиническая смерть наступила на столько-то минут. Я не знаю, что это было. Между прочим - врачи тоже не знают об этом по сей день.

Факт таков, что я была вынуждена временно вернуться в страну и место, куда я ужасно не хотела возвращаться, - в связи с рабочим вопросом. Работа была неприятной, жизнь была неприятной, все было ужасно и плохо.

Одним вечером пришла с работы и почувствовала себя плохо. Легла на диван и поняла, что у меня очень медленно бьется сердце.

В нормальном состоянии мы не чувствуем, как работает сердце, а тогда было так: тук! Затем я вдыхаю, выдыхаю, жду.. и затем следующий тук.

Если у меня спросить, почему я не позвонила соседям, в скорую помощь - для меня в тот момент ничего такого не существовало. Существовали всего две вещи: тук - и вдох и выдох.

Внезапно все потемнело, и начался опыт, по поводу которого мне не ясно, что это было. Казалось, что я нахожусь в том же помещении, но у меня нет тела, нет никаких телесных ощущений. Но было ясное осознание: у меня есть мое «я». В то же время у этого «я» нет никаких критериев, при помощи которых это обычно устанавливают, - возраст, пол, национальность, материальное состояние и все остальное. Ничего такого нет - есть какое-то абстрактное «я».

И передо мной стоит такой портал. Чувствую, что он активен, в нем происходит некая вибрация. Я понимаю, что он тоже наделен сознанием. И еще я понимаю: если он сейчас откроется - с одной стороны, сверху, снизу, все равно - то мне нужно будет в него войти. Куда, почему, что будет после этого, я не знаю - но надо будет войти.

Я понимаю, что от меня вообще ничего не зависит. Начала думать: но подожди, что же от меня зависит? Понимаю, что это мое отношение. Это все было невербально, конечно. Ощущение было таким: да, войти нужно, я войду, все равно у меня нет выхода. Но я могу бояться и могу не бояться. Я решила, что не буду бояться. И, раз уж отношение - единственное, что у меня осталось, то мое отношение - я не хочу.

Если нужно войти, я войду, конечно. Но я не хочу, потому что я особо еще и не пожила.

После этих мыслей все стало черным - и я очнулась. Обе мои маленькие собачки вытянулись ко мне каждый своим боком как тонкие сосиски, именно прижались. Затем я заснула еще раз, и когда проснулась, вспомнила, что существует телефон, что можно позвонить врачу.

Приехала в поликлинику, у меня не нашли никаких физиологических нарушений, хоть и не могли отрицать, что я выгляжу как зомби. Специфически желто-серое лицо с полностью впалыми щеками, острым носом - ну на похоронах все были, все знают, как выглядит труп. Именно так я и выглядела.

В первый выход на улицу рвало под каждым деревом, все тело покрылось синяками, у врача не было объяснения ни одного из этих аспектов.

Три недели была на больничном без диагноза. Было ли это умирание, я тебе не могу сказать. Ничего приятного в этом не было.

- Изменил ли как-то этот опыт твою жизнь?

- Я была крайне материалистичным человеком, я не принимала никакой религии, я чихала на всех проповедников нью-эйдж, духовности и так далее, и высказывалась довольно цинично.

Может быть у меня это из-за этого? Чтобы я поняла, что в жизни все не так однозначно?

Теперь я начала интенсивно заниматься йогой. И я начала допускать, что вокруг нас есть гораздо больше всего, чего мы не знаем, как нам могло бы показаться.

Теперь мне ясно, что материальные вещи действительно ничего не означают. Это не означает, что я от всего отказалась. Но сейчас я делаю различие - материальные вещи есть материальные вещи, но я больше не могу рассматривать их как фактор самоидентификации.

То, что в моих мозгах что-то повернулось вверх ногами, - это факт. Не сразу, но медленно и верно. И теперь я сильно подумаю, стоит ли делать что-то, если я этого не очень хочу.

Узнала, как это - быть всем одновременно

Стелла (имя изменено) стояла на пороге жизни и смерти три раза.

- Первый случай произошел в трехлетнем возрасте, но я помню его до мельчайшей молекулы. Я выпала из лодки. Пока дедушка таскал рыбу в одном конце лодки, я на другом конце нагнулась за кувшинками. Он не заметил, как я тихо упала и проскользнула под большими листьями кувшинки. Он меня искал долго - там было много этих листьев, и он не понял, куда я упала, просто маленький разрывчик. То, что мой дедушка баловал меня всю жизнь, я думаю, связано с этим моментом.

- Ты помнишь, как упала?

- Очень четко. Такая картина... Не знаю, смогу ли выразить ее словами. Вода была красновато-коричневой, и по краям листьев кувшинки светило солнце. Этот свет, все пузырьки, насекомые... И на каждом стебле кувшинки были маленькие пузырьки. Все было таким нереальным, как в сказке.

Было очень легко. У меня ничего не болело. Ты просто пропадаешь в этом всем и наблюдаешь за всем. В конце был только такой мягкий туман. Мне было тепло, мне не хватало воздуха, мне вообще не было плохо.

Следующее мгновение, когда меня вытащили из воды, это было очень больно. Вода выходила изо рта и носа, помню, было очень больно из-за света. Были человеческие голоса, суета, помню, как повернула голову - была уложена на зеленой травке с желтыми цветочками.

После этого мне рассказывали, что я наглоталась воды, очень много. Я ничего из этого не помню, чтобы я что-то судорожно глотала. Там, под водой, все было очень спокойно, и я полностью поддалась.

Второй раз был в возрасте 19 лет, по медицинским причинам.

Я ждала детишек - двойню. Врачам нужно было выбирать между мной и ими, и они выбрали меня.

Я была на седьмом месяце беременности, были осложнения, во время кесарева у меня остановилось сердце, и врачи сохранили мою жизнь. Это до сих пор очень тяжело для меня. Но я понимаю и врачей.

Это был самый короткий из моих опытов смерти - был операционный зал, и я была надо всем, видела себя, как я там лежу. Это был очень короткий момент.

Это момент, когда смотришь на все с высоты, полог легкости и вопросов - но не тяжело или больно. Ты не чувствуешь ничего.

Третий опыт был самый успокаивающий. Недавно отпраздновала его вместе с днем рождения своей старшей дочери - 14 лет. Во время кесарева была вызванное анестезией побочное явление, какая-то аллергическая реакция, у меня констатировали клиническую смерть.

Последнее, что помню, было, как анестезиолог кричит: «Адреналина, адреналина!»

После этого был белый свет, полнейший покой, абсолютное счастье. Затем были небеса, но не небеса, трава, но не трава, горизонт, но не горизонт. Я там - и я это все одновременно: как эти небеса, так и эта трава, этот горизонт, этот мягкий свет.

Помню, что пыталась погладить траву рукой, но, запустив руку в эту траву, ее нельзя было почувствовать, так как эта трава - я сама. Звучит как шиза. Но ощущение ненормально хорошее, абсолютный, нескончаемый покой и абсолютная любовь. Я не знаю, как иначе выразить словами. Я узнала, каково это - быть всем одновременно.

- А возвращение?

- Дикая суматоха. И это было физически больно. Они вернули меня тем же днем, но я еще четыре дня была в реанимации и только через четыре дня познакомилась со своей дочерью.

После этого и других опытов, которые у меня были, я знаю, что сама смерть не болезненна. Больно после того, как тебя возвращают обратно.

- Как этот опыт изменил твою жизнь?

- Любой опыт меняет нас. Делает нас только лучше и сильнее. И я очень благодарна, что могу все это переживать, что я вижу, как растут мои дочери.

Нужно быть благодарными за то, что мы проживаем каждый день.

Только мы об этом забываем. Сегодня что-то не так, еще что-то произошло... Недостаточно хорошо. Я каждый день пытаюсь вытащить себя за волосы из всего этого и сказать себе: эй, но и так хорошо. Так круто. Жить. Даже если это не соответствует идеальным фотографиям в Instagram.