«Музыка должна быть бесплатной!» Перед приездом в Таллинн Борис Гребенщиков рассказал о себе

Борис Гребенщиков. Фото: Промо

Десять утра по лондонскому времени. На одном конце Zoom репортер портала Limon.ee, а на другом живая легенда, человек, стоявший у истоков русского рока – Борис Гребенщиков. Его добрая улыбка сразу разряжает обстановку, и кажется, словно встретились два уже давным-давно знакомых человека. Сегодня пообщаться с кумиром миллионов удалось только так, но уже 4 апреля Борис Гребенщиков с концертом приедет в Таллинн.

– Борис Борисович, вас считают родоначальником русского рока. Скажите, русский рок до сих пор жив?

– Вы знаете, я в корне не согласен с самим понятием. Потому что русский рок – это уже замкнутая, клаустрофобическая штука. Вот «русский рок»… Господи, рок-н-ролл есть рок-н-ролл! Ребят, о чем вы говорите! Музыка есть музыка, она вне всяких границ. А то, что на русском языке – так это прекрасное свойство! В этом смысле да, существует там русский, венгерский, итальянский, японский и американский [рок]. Но это все одна и та же музыка. Он есть, был и будет. Просто это давно не рок, слово «рок» давным-давно забыто.

Рок – это, как я понимаю, когда дядьки немножко лысоватые, с длинными немытыми волосами и в колготках прыгают на сцене и кричат. Но это не самое интересное, что есть в мире.

– Как вы относитесь к изменениям, которые происходят в музыке сейчас? Что думаете о современной музыке?

– Мне кажется, что сейчас происходит очень интересный процесс. Раньше одна культура сталкивалась с музыкой другой культуры в грампластинках, в нотах, в чем-то еще. Знаете, Дебюсси услышал гамелан (традиционный яванский оркестр – прим. ред.) на парижской Всемирной выставке в 1889 году и был так поражен, что написал свою вещь под названием «Пагода». Раньше это было так. А теперь люди из других культур сходятся лицом к лицу: вот они садятся друг напротив друга и начинают играть. Это потрясающе интересно, потому что это совсем новый этап в жизни человечества.

– А у вас есть любимые современные артисты?

– Знаете, я на прошлой неделе ходил на группу The Smile. В ее состав входят два участника Radiohead и ударник Sons of Kemet. И, конечно, вдохновляет [группа] очень сильно, потому что ничего похожего нигде больше не услышишь. Музыка фантастическая, интересная. Не могу сказать, что она мне нравится или не нравится. Она просто меня восхищает, потому что она ни на что – из того, что я знаю – не похожа!

И таких вещей очень много! Я веду такую радиопередачу, как «Аэростат», где я играю всякую музыку, в том числе и сегодняшнюю. Поэтому я каждую неделю отслушиваю все, что выходит в мире. Ну, все, что я успеваю отслушать. Чтобы найти то, что мне нравится, и все время это нахожу.

– Есть ли какая-то музыка, которую вы не понимаете, не приминаете и, наверное, уже никогда не поймете?

– Я с самого раннего детства не выносил того, что называется эстрадной музыкой. Она для меня была и остается чем-то искусственно сделанным на продажу, а поэтому совершенно неискренней. Как говорил мой друг, великий армянский дудукист Дживан Гаспарян: «В музыке душа должна быть!» (произнес цитату с характерным армянским акцентом) Вот в эстрадной музыке души нет.

– А что вдохновляет в этой жизни вас?

– Вообще, меня вдохновляет сама жизнь. Вам достаточно поднять голову и посмотреть на небо с облаками, и это уже вдохновляет так, что ничего другого и не надо. А учитывая то, что еще можно посмотреть вокруг и увидеть огромное количество людей, всем из которых нужна помощь или доброе слово, или улыбка, или та же самая музыка. Времени нет, тратить его в пустую нельзя, потому что нужно все успеть. Вот этим я и стараюсь заниматься: все успевать.

– Как выглядит обычный день из жизни Бориса Гребенщикова? Чем вы занимаетесь, когда у вас нет туров, концертов?

– Если мне удается, я встаю в четыре-пять утра. Медитирую, пишу, пишу радиопередачи, занимаюсь переводами старинных индийских всяких текстов. Потом, если получается, ложусь на два часа спать. Затем вскакиваю и обычно еду в студию, где сижу до шести-семи вечера. А после прихожу домой, и идем куда-то встречаться с друзьями. Потом еще до часу или до двух смотрим телевизор. Спать – это тратить время в пустую!

Борис Гребенщиков. Фото: Промо

– Давайте вернемся в ваше детство. Как бы вы его описали?

– Детство было счастливым, солнечным, и заключалось оно в том, что я отбивался от всех попыток моих родителей и бабушек как-то на меня повлиять, загнать в какие-то рамки. Очень хорошо они меня научили отбиваться (смеется)!

– А у вас были какие-то детские мечты?

– Вы знаете, что такое «мечта», я до сих пор не понимаю. Если мне что-то хочется сделать – я это делаю. Что такое «мечта»… Я не понимаю смысла этого слова.

Вот сейчас мне нужно до конца недели закончить новое EP, то есть мини-альбом из четырех песен. Это же не мечта, это даже не цель. Просто я знаю, что мне нужно это сделать.

– 4 апреля вы с концертом приезжаете к нам в Таллинн. В связи с этим вопрос. Есть ли какие-то воспоминания об Эстонии, которыми вы могли бы поделиться?

– Все 70-е годы каждое лето мы выходили на шоссе и автостопом ехали в Таллинн. Он был частью западного мира, которого нам, очевидно, не хватало в довольно серой советской действительности. И, приезжая в Таллинн, мы начинали искать что-то интересное, потому что все время встречались какие-то хиппи, которые могли подсказать, куда пойти, где можно переночевать, где можно выпить кофе. Денег-то ни у кого не было. Поэтому Таллинн для меня был и остается детской влюбленностью. Вот сидишь около Нигулисте – горка Харью раньше называлась хипповой – и ждешь, когда кто-нибудь придет или пройдет мимо – очень интересно.

– Вы уже не первый раз приезжаете в Таллинн. Вы замечаете, как город меняется?

– Я сразу его увидел таким красивым, что уже меняться некуда!

– В 2016 году вы приезжали в Таллинн и в дополнение к вечернему концерту в Rock Cafe выступили на горке Харью. Тогда вы исполнили несколько композиций, а самое главное – вход был для всех свободный.

Как появилась идея бесплатного выступления? Проходят ли сейчас подобные мероприятия?

– Вы знаете, как говорил мой давнишний приятель Дэвид Боуи: «Музыка должна быть бесплатной, а деньги нужно делать на футболках!» Я отношусь к этому точно также, как он.

Мы в каждом городе играли бесплатный концерт на улице. Их было где-то больше ста. Сейчас пока непонятен наш статус, но когда есть возможность – мы это делаем. Когда приезжаешь в город на полдня, можно не успеть.

– Говорят, что жители Эстонии очень сдержанные, медленные, безэмоциональные. Как бы вы охарактеризовали своих поклонников из Эстонии?

– Вы знаете, поклонника от не поклонника на улице я отличить никак не смогу. А в зале они не отличаются друг от друга. Туда просто приходят люди слушать музыку, которую они хотят слышать. Ко всем поклонникам у меня отношение почтительное, переходящее в любовное. Они все прекрасны!