«Кирилл засыпал за рулем. Аварии стали его преследовать»: отрывки из книги мамы Децла

Децл Фото: Sergei Bobylev / Sergei Bobylev/TASS

Ирина Толмацкая начала писать мемуары о знаменитом сыне спустя несколько месяцев после его смерти. Децл скоропостижно ушел из жизни в феврале 2019 года.

В книге «Кто ты, Кирилл Толмацкий?», выпущенной под авторством Ирины Толмацкой и Елены Михайлиной издательством «Бауэр Медиа», собраны воспоминания о разных периодах жизни Децла, рассказанные его друзьями и коллегами. «СтарХит» публикует фрагменты издания. 

«В отношении к материальным радостям жизни мы с Кириллом всегда были одинаковыми. То есть понимали, конечно, что с деньгами лучше, чем без них, но в приоритете обеспеченность никогда не стояла...» — пишет Ирина.

«Из первой зарубежной поездки — кажется, это был Сингапур — Толмацкий привез машинку на радиоуправлении. Здесь таких и не видел никто Не успел Кирилл выйти во двор, обступили мальчишки. Те, которые постарше, естественно, стали думать, как бы заполучить такое сокровище.

В общем, вечером сын пришел домой без машинки, зато с какими-то листами бумаги и абсолютно счастливый: «Мама! У меня есть военная карта с кладами, пойдем искать!»

В сообразительности хитрецам, конечно, не откажешь. Навыдирали из учебника географических карт, от руки подрисовали всякие таинственные пункты и предложили обмен: «Смотри, Кирилл, вот тут обозначен затопленный парусник, а здесь — дорога в джунгли, где зарыты сокровища индейцев… В общем, хочешь, мы тебе карты, а ты нам — машинку?»

Расчет был тонок, мальчику-фантазеру любые приключения важнее, чем пусть даже и уникальная игрушка. Расстроился, конечно, когда я сказала, что таких карт из учебников истории можно навыдирать миллион до неба, а папин подарок, пожалуй, стоит вернуть. Зачарованные чудо-машинкой, мальчишки так и сидели во дворе, и мы легко совершили обратный обмен». 

Конечно, готовность кидаться на выручку и доверчивость много раз выходили сыну боком. Во взрослом возрасте, бывало, предлагали разные проекты. Он загорался, включался, привычно вытаскивал на себе. Потом все в сливках, а он — в стороне. Так было не раз и не два. Но меркантильности в нем все равно не родилось. Ну не было в Кирилле гена, отвечающего за расчетливость — и все тут! Только фантазия и доброта.

Саша (отец Кирилла Александр Толмацкий — прим. «СтарХита»), случалось, на эмоциях называл нас породой легковерных дураков, говорил, все время огребать за это будем. Прав был. Но, несмотря на весь местами очень горький опыт, ни я, ни Кирилл не изменились. Такая уж мы порода, обреченная верить в то, что все обязательно будет хорошо. Потому что, если у человека мысли позитивные и намерения честные, все должно быть хорошо. Разве нет?

Близкая подруга Кирилла, R’n’B-певица Кнара Завацкая, вспоминает в книге, что Децлу всю жизнь было трудно из-за свалившейся в раннем возрасте огромной популярности. 

«Постоянно кто-то подходил с просьбами — от сфотографироваться до поговорить. Потрогать дреды — вообще самое главное в жизни занятие: «Они как косички? А как ты их моешь? Что они означают? А голова не болит?»

Выпрыгнуть из этого экшена, ой, как непросто. По какой-то неясной причине никого не останавливает даже автолюлька со спящим младенцем в руках. По сути, ты не можешь ни трусы себе спокойно купить, ни тарелку супа в кафе съесть, не сообщив общественности, как ты моешь голову. Ни о какой приватности и уважении твоего пространства даже речи не идет. И конечно, всем глубоко наплевать, спал ли ты сегодня.

Повинуясь сложившемуся на твой счет общественному мнению, трудно решиться показать себя настоящего, признаться, что в реальности все не так глянцево, дорого и легко. Да что там публика — родным, бывает, открыться не можешь!

Какая уж тут музыка? Но он пытался вместить в этот дурдом и ее! По-другому просто не мог — таким был его способ жить. Конечно, усталость накопилась колоссальная. Несколько раз Кирилл засыпал за рулем. Он прекрасно водил, однако аварии стали его преследовать. После того как половину «Мазды» убило трамваем, долго вообще не садился за руль. Перемещался на такси, гироскутере, пешком. Потом стал водить, но дозированно — по городу.

Я совершенно не согласна с мнением, что он себя закопал, превратился в эдакого заброшенного ребенка шоу-­бизнеса. Кирилл искал гармонию между тем, чего ждал от него потребитель, и тем, что чувствовал он сам. Кстати, он ее нашел.

Первый продукт Толмацкие выпустили массовый. Уровень мировой — до такого результата сложно дотянуться, даже если он и твой собственный. Высоко и мощно начал в определенном сегменте. Потом началась неизбежная работа на качество и усложнение материала — ты же растешь, развиваешься. И вот показываешь новую вещь очередному музредактору, а дальше начинается то, что обычно происходит с концептуальной музыкой: «О, класс! Я с удовольствием буду слушать это в машине, но на канал не поставлю, мы это не продадим».

Почти у всех, кто не ставил его на радио, не звал на телеканалы, в машинах играли те же самые треки! Просто эти продвинутые люди были убеждены: Децл — больше не массовый продукт. Он и сам к продвижению относился очень личностно. То, что любишь, держишь в сердце, сложно продать — ты не можешь посмотреть на это как на товар.

Прошло десять лет, Кирилл выпустил пять собственных альбомов. Да, сначала потребителей было человек двести, потом восемьсот, он снова начал заполнять залы. Увы, только в последние годы и сам понял, что его музыка — это не товар из супермаркета, так просто не зайдет. Нужны маркетинг, обертка и прочее. Бывает, слушаешь что-то из любопытства, а потом оказывается — именно этого и не хватало!»

Сколько сказанных слов, сколько пролитых слез?

Сколько выпито вина, сколько пройдено верст?

Сколько судеб пересеклось на дороге жизни,

На пути познания себя в поисках своего я?

Где каждый шаг состоит из испытания на прочность.

Порочные поступки кажутся невинными.

Оплошность может привести к фатальному исходу.

Остаются единицы, которым веришь сходу.

«Личность» Detsl aka Le Truk, 2004 г.