/nginx/o/2010/07/26/408349t1h460e.jpg)
12 января достояние республики Раймонд Паулс отмечает свое 76-летие. В распоряжение LifeNews.lv попало подробное расписание дня рождения Маэстро, так что нам достоверно известно, где, когда и с кем будет находиться Раймонд Волдемарович.
Паулсу – 76: подробный режим дня рождения Маэстро
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
7.00. Маэстро запланировал заранее: «Встану, как всегда, после семи утра. Ванна, туалет – все, как положено».
7.15. «Пока Лана готовит на кухне яичницу, прочитаю выписываемые газеты. Кстати, самые смешные заголовки и некоторые статьи я Лане, готовящей завтрак, иногда прочитываю вслух. Прочие новости редко читаю — все эти латвийские события уже наперед знаю!”
7.25. Несколько минут у рояля: «Надо размять пальцы!»
7.30. «Завтрак. Когда я ем — я глух и нем!»
8.15. «Выходя из дома, подумаю, что вопрос здоровья в моем возрасте, безусловно, центральный. Раньше я не обращал на него внимание. А ведь из моих рук выбито главное лекарство — водка. Так что вынужден пить молоко с медом. Или — чай (только не в пакетиках)».
8.21. Проходя мимо парламента Маэстро буркнет: «Что они там опять сегодня натворят, интересно?» На всякий случай, проклянет всю банковскую систему Латвии и министра финансов персонально.
8.23. На перекрестке улиц Екаба и Смилшу встретит знакомого. Раймонда Паулса поздравят с днем рождения, на что Маэстро ответит: «Да-да, в моем возрасте дни рождения надо отмечать уже каждый год!»
8. 25. Раздастся звонок от Филиппа Киркорова. Маэстро, заходя на Латвийское радио скажет: «Привет, Филя, перезвони, я занят!»
8.30. Маэстро – в первой студии Латвийского радио. Подойдет к роялю Steinway, разомнет пальцы.
8.35. Поднимется в свой рабочий кабинет, скинет пальто, посмотрит приветственные телеграммы на столе, мрачно буркнет: «Мои года – мое богатство!»
9.00. Маэстро, как бедный родственник, будет сидеть в кафе Латвийского радио и, попивая чаек, станет смотреть на всех мрачным взором.
9.15. Позвонит Лана, скажет, что звонили с поздравлениями на домашний телефон, а теперь она отправляется в универмаг. «Она настоящая хозяйка, экономная, – подумает Раймонд Волдемарович. — Сама покупает продукты. Меня ведь нельзя пускать в магазин: покупаю все подряд, а потом такой счет, что у супруги вот такие глаза”.
9.30. Позвонит старый джазмен и поинтересуется, где Маэстро отмечает вечером свой праздник? Паулс ответит: «Да если бы хотел, я бы заарендовал всю эту Оперу до утра, купил бы пиротехников, чтобы устроили этакую репетицию фейерверка на 800-летие Риги — не на пол-миллиона долларов, конечно, а скромненько так, тысяч на пять... Но чтобы потом меня облаяли в газетах, что я в воздух выстрелил пять тысяч?”
10.00. Маэстро, как бедный родственник, опять будет сидеть в кафе Латвийского радио и, попивая чаек, станет смотреть на всех мрачным взором.
10.15 – 13.00. Маэстро засядет в первой студии Латвийского радио, где станет репетировать, играть старые мелодии. Быть может, придет муза и Раймонд Волдемарович напишет новую песню. Все это время композитор будет неустанно отвечать на телефонные звонки.
13.05—13.30. Маэстро прогуляется по Вецриге. «Это фантастически красивый город, – говорит Маэстро. — Я всегда был патриотом, им и останусь. У меня была и есть возможность жить в любом самом лучшем городе на територии экс-СССР. Но я до конца буду рижанином. Другое дело, что город в некоторых местах запущенный (хотя центр уже более-менее благоустроен)”.
13.45. Обед дома из продуктов, закупленных Ланой. Опять же: «Когда я ем – я глух и нем».
14.30. Позвонит директор Латвийского национального художественного музея Мара Лаце с поздравлениями. Маэстро буркнет: «А отчего в вашем музее нет портрета Паулса? В российском «Эрмитаже» возмущены этим обстоятельством!» И повесит трубку.
14.55. Маэстро, как бедный родственник, вновь будет сидеть в кафе Латвийского радио и, попивая чаек, станет смотреть на всех мрачным взором.
15.14. Маэстро станет говорить кому-то в телефон: «Артисту деньги всегда нужны. Я не верю тому артисту, который говорит: «Ах, деньги меня не интересуют!» Я за то, чтобы тот, кто хорошо играет, поет или танцует, получал хорошие деньги, а не ту зарплату, что, например, в нашей Опере. Это же смешно! Это же не деньги”.
15.30. Паулс встретит на Домской площади журналиста Шаврея, которому он протянет ладошку и скажет: «Подайте бедному пенсионеру!»
15.45-16.15. В первой студии Латвийского радио, пишет новую песню.
16.30. Маэстро, как бедный родственник, вновь будет сидеть в кафе Латвийского радио и, попивая чаек, станет смотреть на всех мрачным взором.
16.45. В телефонную трубку Маэстро скажет: «Один знакомый бизнесмен незадолго до моего нынешнего юбилея шепнул в кулуарах: «Будь готов, Раймонд, я подарю тебе «Мерседес»! Приготовился, стал ждать. В конце концов после юбилейного концерта он подарил мне... авторучку, на которой было написано «Мерседес». Ну что такое, а?»
17.00 – 17.15. Едет в театр «Дайлес».
17.30. Выходит на сцену театра «Дайлес». Подходит к роялю, разминает пальцы.
18.00—18.15. Маэстро, как бедный родственник, сидит в кафе театра «Дайлес» и, попивая чаек, смотрит на всех мрачным взором.
18.30—18.55. Нервно ходит по закулисью, из зала слышен гул зрителей. Маэстро внимательно прислушивается: «Опять полный зал!»
19.00. Начинается мюзикл Раймонда Паулса «Марлен». Аплодисменты.
20.00 – 20.30. Антракт! Маэстро, как бедный родственник, сидит в кафе театра «Дайлес» и, попивая чаек, смотрит на всех мрачным взором.
20.30—21.30. Второе отделение «Марлен». В финале мюзикла исполнительница заглавной роли Резия Калниня под мощные аплодисменты осыпает играющего на фортепиано Маэстро цветами.
21.45. С возгласом «В ресторан!» Маэстро первым добегает до дверей ресторана, встав в позе швейцара: «Я впускаю только десять человек! Остальные пусть платят деньги!»
21.58. Банкет, подарки, речи, звон бокалов, Маэстро с апельсиновым соком. «Я вообще считаю, что мы отвыкли по-доброму смеяться. Мы или издеваемся или хотим «шуткой» кого-то обидеть. Почти нет доброжелательного юмора. Это, конечно, говорит об уровне нашей культуры вообще”, – говорит Маэстро вслух.
22.15. «Откровенно говоря, как бы я не старался, мне на балах уже через час скучно, – скажет Паулс в кулуарах. — Я ведь не танцую, алкоголь не пью, с женщинами не заигрываю (сами понимаете — возраст!). Покручусь — и домой».
23.00. Подвыпившему журналисту Паулс отвечает на его вопрос: «Помните, как праздновали дни рождения в молодости?” “Это не трудно запомнить, потому что это было все просто. И называлось пьянкой. Меня ждали после концертов коллеги: «Привет, у тебя день рождения, пошли!». И пропивали все, что было. Какие там подарки, если в барах даже закладывали часы, паспорта! Потом, когда уже стал руководителем ансамбля, было чуточку солиднее: с закуской и так далее. Но принцип «празднования» был, конечно, тот же. Хулиганил ли? Говорят, да. Не так чтобы драться, конечно, но кое-что вытворял».
23.11. Паулс говорит: «Все надоело!», проклинает министра финансов и банковскую систему и уезжает.
23.20—23.40. Поездка домой.
23.45. «После концертов я прихожу домой, кладу мокрую рубашку в стиральную машину. И, усталый, засыпаю. Хотя... может, посидим с Ланой в кресле. Посмотрим телевизионные новости. Станем комментировать все эти безобразия, творящиеся в государстве. Может, разойдемся во мнениях и немного поругаемся. А затем посмотрим российские новости на ОРТ или НТВ, где все тоже самое. Просто размах в сто раз больше”.
Вместо поскриптума. «А 13-го утром опять пойду на Латвийское радио, пальцы размять. Как будто ничего нового. Кто-то скажет что-то хорошее. Плохое, конечно, сразу не скажут. Они это плохое потом напишут, понимаете ли! Начнется тот же самый круг. Как у белки в колесе. Но это колесо не страшно. Вот когда из него выпрыгнешь — это уже будет... уже будет плохо”.