Именно оттуда в 1972 году ее забрали мать и дочь Зоя и Лия Сургановы. Сначала Зоя Михайловна хотела взять мальчика, но того уже усыновили. «Остался вот такой выбор: девочка с целиакией, анемией, спущенным животом, часто болеющая ангинами. Они взяли меня, выходили, выкормили гречневой кашей, всячески восстанавливали. Это был лучший сценарий, который можно было придумать для меня», — рассказывает артистка.
У нее нет обиды на биологических родителей. Звезда благодарна им за то, что подарили ей жизнь. Вырастили же ее мама Лия и бабушка Зоя, которые постоянно рассказывали девочке выдуманные истории об отце.
О том, что приемная, Светлана начала догадываться в возрасте семи лет, но правду узнала лишь после 20 лет. «Мама не простила мне мой побег в Магадан. И в острый момент выпалила: «И вообще, ты не родная дочь». Был шок. Я попросила поподробней рассказать. Она объяснила, что меня взяли из клиники педиатрического института. Моя фамилия не Сурганова, а Власова, так мне запомнилось. Я была очень взволнована этой новостью, могла что-то себе придумать», — признается Светлана.
В 27 лет у Сургановой обнаружили рак сигмовидной кишки. За два месяца она перенесла ряд операций. До 2005 года Светлане требовался тщательный уход, поскольку та практически не вставала с постели. Потом обострился холецистит, нашли камни в желчном пузыре — и снова две операции. Сегодня Сурганова лишь время от времени наведывается к врачам, проходит необходимые обследования. Благодаря поддержке друзей артистка восстановилась и вернулась к работе.