Ефим Шифрин: я везде мечу территорию

Ефим Шифрин Фото: SCANPIX

25 марта артисту исполняется 55 лет. Он составил словарь важных для него понятий. 

Дом

– Сначала это был барак в Сусумане. Я появился на свет через год после реабилитации отца, и еще четыре года мы жили в бараке на берегу колымской речки Берелех. Потом въехали в трехкомнатную квартиру в типовом доме. Эти двухэтажные домики по всей Колыме были знаками хрущевской заботы о благоустроенности советских людей. Что такое ванна, собственный душ, я не знал до 1965 года, пока мы не переселились в Юрмалу в бывшую летнюю виллу знаменитого латвийского академика истории. В моем представлении это был настоящий замок с подвалом, железными громыхающими дверьми, камином, будто сошедшим со страниц Конан Дойла, потолком, обшитым мореным деревом. В Москве я два года жил в общежитии эстрадно-циркового училища, а затем четырнадцать лет у колымских друзей отца в Измайлове. Когда я стал более-менее известен, после всяких личных приключений, мы съехались с колымским как бы «подельником» отца в большую квартиру на проспекте Мира. В прошлом году его не стало, мне расхотелось там бывать, и я поселился в высотке на Котельнической набережной в квартире, которая раньше была моим офисом.

Здоровье

– Так часто и везде повторяю, что берегу здоровье, что почти сам поверил в эту мантру. Я хожу в спортзал почти семнадцать лет и стараюсь не увлекаться алкоголем и простыми углеводами. Но, например, сегодня я спал два часа. А прошлым летом мы с Таней Васильевой устроили себе адский выпуск спектакля «Торговцы резиной». Сами продлевали время репетиций. Репетировали на грани обморока, не замечая дыма, гари, жары, отсутствия кондиционеров. Но это и есть здоровый образ жизни! Мы молодели на этом проекте, потому что когда любишь то, что делаешь, не состаришься. Любовь – это чувство, которое держит тебя в неизменном возрасте, в константе.

Иностранные языки

– В меня запали английский в первую очередь, латышский и идиш. Английский я учил, латышский был за стенами дома, на нем разговаривали соседи, в музыкальной школе, в университете, а идиш просто вошел в меня. Папа с мамой на бытовые темы говорили на идиш, если разговор становился чуть открытее, появлялось одно русское словечко, второе, третье. У нас в семье очень легко переходили с одного языка на другой.

Обида

– В детстве я обижался на все, что казалось мне несправедливым. Одна обида была по-настоящему слезной. Я часто болел воспалением легких, и самым страшным в лечении были уколы. Как-то раз взрослые взяли меня хитростью: «А теперь Фимочка покажет нам свою необыкновенную попку». Я, как та ворона в басне, взял и поверил, лег на животик, а фельдшер, даже не взглянув на попку, всадил в нее шприц. Дело было в далеком 1961 году, все взрослые говорили о культе личности, поэтому я заорал: «Сталинцы, предатели!» – и еще долго ревел, не в силах проглотить эту обиду.

Оптимизм

– Я притворяюсь пессимистом, часто ворчу и «каркаю». Мне кажется, эти заклинания уводят от меня неприятных демонов. Демоны думают, что я по-настоящему расстроен, и, успокоившись, улетают. И вот тогда из меня вылезает наружу оптимистическое нутро, потому что на самом деле я всегда верю в решение проблем и счастливое завершение любого сложного мероприятия.

Предательство

– Если в Интернете набрать это слово, сразу повалится информация о физической измене. Уступка своей беспокойной физической природе – это, конечно, неприятно, но прикрытая маленькой завесой тайны не так уж страшна. Я предательство по-другому понимаю. Это не помочь в беде, отвернуться, когда больно или плохо. В моей жизни было два-три роковых предательства. Одно их них связано с совместной работой. Афоризм «я не мстительный, потому что отомщу и забуду» – немножко про меня. Для меня месть в том, что человек исчезает из моего круга. Мне кажется, я умею прощать, но в этих случаях просто не смог продолжать общение. Моя профессия дарит много умений: умение притвориться, сыграть, заплакать, когда весело и, наоборот, рассмеяться, когда грустно, но притвориться опять другом, сыграть вне подмостков я не могу. Да и зачем?

Путешествия

– Время на отдых я выкрадываю на гастролях. Глупо не выйти на пляж, если едешь в курортный город, или развлекать буржуазную публику в круизе. Все тянутся к морским круизам, а я несколько раз совершил речные переходы. Вот это счастье! Волга и Днепр – в сотрудничестве с «Аншлагом», Дунай и Рейн – круизы, скоро мы будем «сплавляться» по речке в Испании. Я как идиот всегда очень серьезно отношусь к осмотру достопримечательностей. Всегда скупаю путеводители, прочитываю их и никогда не выбрасываю. Мне нравится, что я запускаю в себя зернышки новой информации. Из всех путешествий привожу дневники, которые печатаю в Интернете и которые чуть ли не на треть составили мою книжку. Кстати, она так и называется – «Течет река Лета». Я мечтаю о круизе вокруг Латинской Америки. Брежу просто о Перу, Бразилии, Аргентине, как Остап Бендер о Рио-де-Жанейро. Хочу прознать про цивилизации, умершие на этом континенте. Когда-нибудь я туда доберусь.

Уют

– Из-за профессии я стараюсь любое временное пристанище – купе в вагоне, самолетное сиденье – сделать уютным жилищем. Я везде, как говорится, «мечу территорию», сразу разбрасываю вещи. Например, когда захожу в гостиничный номер даже только на час до концерта, тут же отношу в ванную комнату зубную щетку, пасту, шампунь, на столе раскрываю компьютер, чтобы огонек экрана напоминал мне о доме, переодеваюсь в домашнюю одежду, тапки. А в доме, я считаю, уют создают книги и картины. Тут мою старомодность ничто не перешибет, потому что так было устроено в родительском доме. Папа был отчаянный книгочей и собрал для нас с братом уникальную библиотеку, которую мы разделили после того, как отправились во взрослую жизнь.

Юбилей

– Люблю свой день рождения за то, что иногда он дарит хорошую погоду. На излете марта в воздухе хоть и юная, но уже весна. Я соберу друзей ближнего круга и уеду на дачу жарить шашлыки. Знакомых и друзей я делю на круги: ближний, первый ближний, второй ближний, третий ближний. Причем эти круги иногда сходятся, иногда расходятся. В последние годы ближний круг совсем небольшой, три-четыре человека. Слава богу, мой ближний круг не имеет никакого отношения к актерству. Я бы сам никогда не смог бы стерпеть актера в ближнем кругу. Меня сразили бы лукавство, истошность, капризы. Про звездные браки и говорить нечего. Я не хочу ничего развенчивать, но я никогда не был апологетом этой глянцевой темы. Мне редко встречались счастливые актерские союзы, и даже в те, которые встречал, я не очень верю.