Понятия «пропорции» и «гармония», как это ни парадоксально, относительны и продиктованы установленной социумом нормой. Канон женской красоты напрямую зависит от эпохи, исторического бэкграунда и социального положения женщины в обществе, но моду, как всегда, диктуют сверху: достаточно вспомнить «аристократическую белизну кожи» против «крестьянского загара» всего каких-то 70 лет назад. И что теперь? Бронзовая кожа в любое время года – символ достатка и успеха, молочная синева – удел неудачников.
С античных времен медики расценивали женщин как несовершенное подобие мужчин. В своем трактате «Болезни женщин» знаменитый греческий врач Гиппократ описывал женское тело как плоть «мягкую и слабую». Словно вечный ребенок, женщина не могла быть самостоятельной, и ее следовало оберегать всю жизнь. В XVIII веке медицинские суждения изменились, но предрассудки остались. Полагалось противопоставлять физиологию мужчины и женщины, как можно ярче подчеркивать различия полов. Было отмечено, что череп женщины меньше мужcкого, а бедра шире, и женское тело ассоциировалось исключительно с материнством.
Идеал – крепкая женщина, способная дать здоровое потомство, – появился на полотнах XVI века. Картины великих мастеров тогда выполняли и функции наших рекламных щитов, и Рубенс ввел моду на красавиц, на современный взгляд, явно страдающих ожирением, дабы подчеркнуть благополучие и спокойствие, так необходимые Нидерландам после 80 лет изнурительных гражданских и религиозных войн.
Избыточный вес афишировал благополучие и в Италии: у идеальной женщины бедра были значительно шире плеч, талия тонкой, а бюст большим. Именно в эту эпоху корсеты достигли пика моды: дамы, желая подчеркнуть свою «женскую состоятельность», утягивались до обморочного состояния. Сдавливание грудной клетки влекло нарушение деятельности органов грудной и брюшной полостей, провоцировало деформацию скелета и развитие разнообразных женских болезней. А уж о том, что происходило, когда в корсеты затягивались беременные, красноречиво говорит название новеллы Ги де Мопассана – «Мать уродов».