50 лет научных исследований говорят: детей бить нельзя

Фото: SCANPIX

Последние 20 лет возрастной психолог Элизабет Гершоф ищет ответ на вопрос: есть ли какая-то польза от того, что ребенка шлепают? «По всем письменным свидетельствам, детей били всегда», — говорит Гершоф.

В наше время шлепки — удар по ягодицам раскрытой ладонью — все еще распространены. По данным опроса 2015 года, 45% американцев шлепают своих детей, передает lifter.com.ua.

При такой долгой истории возможно ли, что родители — действовавшие из лучших побуждений — поступали правильно?

На этот вопрос Гершоф не колеблясь отвечает: НЕТ.

В недавно опубликованном в «Journal of Family Psychology» мета-анализе Гершоф и профессор Университета штата Мичиган Эндрю Гроган-Кейлор изучили 75 исследований с общим массивом данных по 161 000 детей и не обнаружили «ни малейших свидетельств в пользу того, что шлепанье приводит к улучшению поведения детей».

Более того, аналитики пришли к выводу, что шлепанье приводит к тревожным последствиям вроде повышенной агрессивности, антиобщественному поведению и психическим расстройствам во взрослой жизни. Исследователи отмечают, что подобный отрицательный эффект все же достаточно незначителен, и нет научных доказательств, что он был вызван именно шлепаньем.

Во-первых, исследователи не могут проводить эксперименты со шлепаньем, выбирая случайных детей для телесного наказания. Кроме того, возможно, непослушных детей просто чаще шлепают, а агрессивность и антиобщественные наклонности присущи им изначально.

Но Гершоф подозревает, что шлепанье таки приводит к вредным последствиям. По крайней мере, она убедительно доказывает, что оно не приносит заметной пользы.

Мы предлагаем вам выдержки из недавнего интервью и электронной переписки журналиста Брайана Резника с Элизабет Гершоф.

Брайан Резник: Как вы думаете, почему так многие родители шлепают детей? Они считают, что это для их же блага?

Элизабет Гершоф: На мой взгляд, есть две основных причины, почему мы до сих пор это делаем.

Первая — родители считают, что это действует. А думают они так потому, что получают от ребенка мгновенную реакцию. Ребенок сразу же начинает плакать.

Родитель думает: «Ага! Понял, значит, что я на него сержусь». Родителя это радует, то есть родительские усилия вознаграждаются реакцией ребенка.

Другая причина в том, что для них самих шлепанье было приемлемо с детства — может быть, их шлепали родители, или их религия поощряет телесные наказания — и они воспринимают его как нормальную практику.

БР: Почему шлепанье не работает как способ преподать ребенку урок?

ЭГ: Это хоть и мягкая, но форма насилия. Насилие меняет взаимоотношения. Оно меняет расстановку сил и показывает ребенку, что если у тебя есть сила, то тебе разрешается бить других.

Получается, дети заучивают урок, что «можно бить других, чтобы получить желаемое» и «можно быть агрессивным». И неудивительно, что в кругу друзей эти дети начинают проявлять агрессию, чтобы добиться своего.

БР: Любопытно, что в своем анализе вы сравниваете шлепанье с более тяжелым физическим насилием по степени их воздействия на поведение во взрослой жизни. Величина эффекта от шлепанья составила 0,25 (незначительный), а от насилия — 0,38 (средней степени). Как вы это объясняете?

ЭГ: Это говорит о том, что существует некий насильственный континуум. Общество говорит: «физическое насилие — это однозначно плохо». А мы показываем, что существует континуум насилия против детей и шлепанье тоже располагается на этом континууме.

Если бы шлепанье действовало, оно было бы противоположностью насилия. Величина эффекта была бы отрицательной, а мы не видим ничего подобного.

БР: Как вообще изучается связь между шлепаньем и детским поведением? Это представляется довольно трудновыполнимым.

ЭГ: Приходится спрашивать у родителей, как часто они это делают. Затем мы узнаем о поведении ребенка — либо от родителей, либо от учителей, либо через наблюдение. Статистический анализ помогает выявить связь между первым и вторым.

Другие исследования наблюдали за изменениями в поведении ребенка со временем. Они пришли к выводу, что шлепанье делает неагрессивных детей агрессивными, а агрессивных — еще более агрессивными.

БР: А что вы отвечаете тем, кто говорит, что эти данные — лишь корреляция, а не причинно-следственная связь?

ЭГ: Скажем так: если бы шлепанье действительно было полезно для детей, то исследования это выявили бы и зафиксировали бы обратный эффект. Только одно исследование из 75 обнаружило эффект, увязывающий шлепанье с положительным результатом.

Чтобы можно было сказать: «да, шлепанье полезно для детей», нам нужны хоть какие-то корреляции в эту сторону, но их нет. Все корреляции указывают в отрицательную сторону.

БР: Очень многих детей шлепали, но они выросли совершенно нормальными. Должен ли каждый родитель испытывать чувство вины за то, что шлепал ребенка? Каково ваше резюме?

ЭГ: Будем реалистами: большинство людей были отшлепаны только в детстве. И, как мне все повторяют, выросли нормальными. И я в том числе. Я вроде выросла нормальной вопреки тому, что меня шлепали.

Вопрос в другом: было ли шлепанье уравновешено чем-то еще?

Я не верю, что мы учимся быть хорошими и заботливыми людьми через наказания. Мы учимся у родителей, которые говорят с нами о ценности и морали, о том, что надо делиться, уступать, уважать чувства других…

Сегодня мы знаем, что детей в машине надо обязательно пристегивать. Но те, кто рос в 1970-е, ездили на машинах, где вообще ремней не было. Считаю ли я, что у меня были плохие родители, потому что они меня не пристегивали? Нет, потому что тогда никто не понимал, насколько ремни важны для безопасности детей. Считаю ли я, что «выросла нормальной», потому что не пристегивалась? Нет — я считаю, что мне просто повезло. То же самое и со шлепаньем.

Мы выросли нормальными вопреки наказаниям, а не благодаря им.

БР: Если родителям не следует шлепать детей, то что им делать, когда дети не слушаются?

ЭГ: Сложность в том, что не существует какого-то волшебного воспитательного метода, который действует на всех детей во всех ситуациях и в любом возрасте. Если ваша цель — научить детей вести себя, то в первую очередь надо их учить. Объясните ребенку, почему он поступает неправильно и чего вы ждете от него в будущем, — это самое главное.