Неделя моды в Милане: Gucci

В Милане завершился показ новой коллекции Алессандро Микеле для итальянского Дома Gucci, гостями которого стали Мирослава Дума, Элизабет Олсен, Карин Ройтфельд и другие звезды. Впрочем, новая, ли старая ли - про "вау"-эффект работ дизайнера можно было забыть уже после первого шоу, потому что все представленные с тех пор коллекции модельера одна за другой постепенно слились в одну. Мы еще в январе точно знали, чего ожидать от Алессандро Микеле весной, когда делали прогноз на будущую, а теперь уже настоящую коллекцию pret-a-porter после показа мужской линейки, которая обычно служит "намеком" на тему женской.

Наш вердикт тогда звучал так: в новом сезоне, как и в прошлом, и в позапрошлом, Микеле делает ставку на винтаж. Действительно, "заразив" бабушкиными беретами, очками в гигантской роговой оправе и блузами с пышными бантами добрую половину лондонских дизайнеров, которые не мыслят себе без всего перечисленного следующую осень, сам Микеле не отказывается от "насиженного", но начинает и изредка захаживать в архивы, от которых прежде открещивался со словами:

«Я не хочу быть узником архива. Я всегда отталкиваюсь от идеи. Моя идея - в субъективном воспоминании прожитого, а не в объективных исторических фактах.

Вот почему коллекции Микеле для Gucci публика постепенно стала воспринимать как "кружок по интересам": вы либо поймали волну, разделяете видение дизайнера и безоглядно влюблены в его героев, либо нет. А за развитие сюжета из коллекции в коллекцию отвечают исключительно ваше "субъективное восприятие" и фантазия, позволяющая найти способ извлечь из целостного образа одну яркую вещь и списать ее в собственный повседневный гардероб».

Особо преданным и терпеливым модельер приготовил сюрприз - вернул Gucci щедрую долю той чувственности 70-х, на которой держалась вся философия марки в эпоху Фриды Джанини.

У каждого бренда есть душа, а душа Gucci - это 70-е, пишет Сплетник.

Отныне с люрексом, цветной кожей и платьями а-ля конфетные обертки соседствуют знаковые для той эпохи брюки-кюлоты с завышенной талией, шляпы с широкими полями, бомберы и шерстяные брючные костюмы, а еще тюрбаны, меховые манто и платья-трапеции.

В остальном дизайнер лишь утрирует прежде виденное: психоделику принтов он доводит до апофеоза, превращая в сюрреализм. Отсюда - прямые ссылки на творчество Эльзы Скиапарелли с ее излюбленным приемом "тромплея" - визуальной обманки. Если Скиапарелли покрывала платья изображениями прорех, имитирующих разрывы на ткани, то Миккеле рисует складки рюшей и воланов и развевающиеся на ходу полы длинного манто, создавая платья, похожие на наряды принцесс из детской раскраски - знай раскрашивай яркими фломастерами и не выходи за черный контур. Впрочем, кружева, собранные из рюш платья трогательной чудаковатой библиотекарши, пестрые аппликации, нарочито потертые меха и монопринты (на этот раз в азиатской эстетике) покидать подиум Gucci тоже не торопятся.