Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
/nginx/o/2014/09/19/3362283t1h60a0.jpg)
1.
Наконец, разведчик появился. Ворон – молодой человек со странным птичьим именем – нервно курил, ожидая его в ресторане: боялся, что тот не придет. «А пресса тут случайно никак не замешана?» – спросил разведчик заранее по телефону. На самом деле экс-комиссар КаПо уже некоторое время был в отставке. Но о ней (впрочем, как и о его работе в контрразведке) не знала ни одна газета. «Абсолютно нет, – ответил Ворон, – тут сугубо личное дело».
Бывший разведчик – будем называть его кодовым именем Ястреб – сел напротив Ворона. Ястреб был брюнетом, ростом выше метра восьмидесяти, на вид лет тридцати пяти, в хорошей форме. Летний костюм был чуть строгого пошива и хорошо сидел. На Вороне была белая футболка и его любимые штаны – широкие серые шаровары с красными лампасами, немного напоминающие форму итальянских карабинеров.
К столу подошел официант. Ястреб снял очки, контрольным взглядом оглядел официанта и заказал бокал белого вина. Официант кивнул и удалился. Ресторан в центре Таллинна, недалеко от здания парламента, был по-весеннему пуст. Ворон сделал глоток и начал:
– У меня проблема...
Ястреб жестом прервал его:
– Сейчас, секунду, уже несет.
Официант принес вино и снова исчез. Ястреб сделал глоток, кивнул Ворону, и тот продолжил.
– У меня есть жена, – сказал Ворон.
Ястреб поднял брови.
– И это проблема?
– Нет, – путался Ворон, –у меня нет жены!
Ястреб кивнул.
– Это проблема, – он сделал еще маленький глоток.
«Вот черт, – думал Ворон, – никак начать не могу».
– В общем, у меня есть девушка, – сказал Ворон и закурил, – мы не женаты официально, живем вместе уже несколько месяцев, я люблю ее... Только ее и вот...
Ястреб поставил локоть на стол, почесал подбородок и сказал: «Ну, круто!». Он смотрел на Ворона, и маленькие складочки вокруг его темных глаз выдавали пульсирующий где-то глубоко внутри смех. Этот молчаливый смех заразил и Ворона, и он, в первый раз за полчаса сидения в ресторане, откинулся на спинку стула и улыбнулся. Он ожидал чего-то совсем другого. Чего? Кто его знает. Может, какого-нибудь до смерти серьезного анализа фактов, допроса с пристрастием, подозрений – чего угодно.
– В общем, плохо дело, – продолжал он, – я живу с этой девушкой уже несколько месяцев. Знаю ее многие годы. И я, представь, верю (или, по крайней мере, думаю, что верю), что люблю ее с того самого момента, как ее увидел, с первого взгляда.
Ястреб кивнул, и Ворон, видя, что собеседник схватывает все на лету, продолжал.
– Знаешь, я раньше тоже жил с женщинами и раньше тоже думал, мол, вот оно! Наконец-то! Но с ней как-то совсем по-другому. Всё будто бы правильно! Знаешь, у меня теория есть. Я ее называю ТДКЖ: Теория Достаточно Красивой Женщины. Что у нас, мужиков, у каждого есть такая внутренняя шкала – шкала определения красоты. Нет, я понимаю, что это отдает слегка каким-то социальным дарвинизмом, вроде как социальная психология и все такое... Но, короче, я считаю, что раз оценка красоты – дело очень индивидуальное, то мы, мужики, способны быть вместе и счастливо жить только с той женщиной, которая для нас является Достаточно Красивой. И вот она... Она Достаточно Красива. Говорит, тоже любит... Хочет быть со мной, – Ворон затушил сигарету и прикурил новую.
– Ну и где она, что с ней? – спросил Ястреб уже без усмешек.
– В Хорватии, в Загребе. Третий день уже.
– А ребенок?
– А разве я что-то сказал про ребенка? Так ты знаешь ее, что ли?
– Не сказал, и не знаю, – Ястреб помотал головой, – ... Слушай, я вообще-то не курю, но можно мне одну?
Все еще сконфуженный, Ворон кивнул и подтолкнул по столу пачку «Кэмел лайт» разведчику.
– Ты говори, говори, – произнес Ястреб, закуривая, – как зовут ее, расскажи.
– Катя, – смущенно пробурчал Ворон, – мальчика – Рики.
Ястреб склонился над столом поближе к Ворону, посмотрел ему в глаза и спросил:
– Ну и какова диспозиция, в режиме «через окно» или в режиме «через дверь»?
– Чего? – не понял Ворон и перевел взгляд на стакан с водой, где в солнечном свете шипели пузырьки.
– Она с ребенком хоть может выходить гулять, или ее сторожат все время?
В ресторане вдруг стало тихо. Ворон поднял глаза, посмотрел на Ястреба и понял, что с этого момента всё будет серьезно и по делу. Как раз этого-то он и ждал.
– Через дверь. Но паспорт Рики у отца, спрятан где-то.
– А лет Рики сколько? – спросил Ястреб.
– Год. Год и шесть.
– Гражданство?
– Хорватское. У Кати российский паспорт – взяла, когда на работу в Штаты ехала, с серым же нельзя.
– Ясно, – тихо сказал Ястреб и стряхнул пепел.
Потом он бросил последний контрольный взгляд на официанта, скучавшего в другом конце зала, и начал тихо, слегка монотонно, но отчетливо говорить:
– Тут есть два варианта. Первый – и именно его я тебе советую – в одном из посольств Эстонии восстановить свидетельство о рождении. Меняешь там имя и дату рождения ребенка, и этот мужик будет до конца жизни доказывать, что у него где-то какой-то ребенок был. Хотя все это, конечно, психологически тяжеловато, особенно для матери... Дата рождения и имя…
– Нет, это отпадает, – испуганно сказал Ворон, – я не могу от Кати этого требовать. Да и мужик тот все-таки отец ребенка.
На столе пискнул телефон Ворона. СМС. На русском:
«Милый мой, приезжай скорее! Мне так плохо... Котенок».
– Блин, я просто не могу такие смски читать! – простонал Ворон сквозь зубы и швырнул телефон на стол.
– Спокойно, – сказал Ястреб.
– Да он бьет ее!
– Спокойно!
Ворон сделал глоток воды.
– Есть и второй вариант. Он, конечно, не ахти какой, – тихо продолжил Ястреб.
– Почему?
– Катя когда в Хорватию уехала?
– Так… Этот мужик сюда приехал первый раз месяцев девять назад, – Ворон пытался одновременно вспоминать факты и забывать об СМСке. – Или восемь, что ли... Договорились о разводе. Он сказал, типа в Хорватию последний раз съездят, Катя поверила. Ну, и все. А там уже...
– Послушай, – сказал Ястреб и затушил сигарету, – главный недостаток второго варианта как раз в том, что твоя Катя может ему и еще раз поверить. Тут делать нечего, на этот риск в любом случае идти придется. Короче, слушай... А сначала, кстати, скажи-ка, как ты на меня вообще вышел?
– Кросс посоветовал. Он сказал, что ты был лучшим опером КаПо.
Ястреб улыбнулся, услышав имя бывшего шефа разведки, собрался что-то сказать, но передумал, поудобней уселся на стуле, улыбнулся, чуть покачал головой и сказал: «Кросс! Нет, ну я знал, что ты Кросса знаешь. Ладно. Чувство такое, прям как на работе опять».