Ирина Муравьева: в жизни нет ничего второстепенного!

Ирина Муравьева в одной из постановок в Малом театре. Фото: SCANPIX

Наивная и бойкая покорительница столицы Нина Соломатина из «Карнавала», скромная, ищущая женского счастья чертежница из «Самой обаятельной и привлекательной», целеустремленная и авантюрная Людмила из фильма «Москва слезам не верит».

Ирина Муравьева создала в советском кино немало ярких образов. При этом сама актриса признается, что они совсем не похожи на нее настоящую. В жизни Ирина Вадимовна совсем другая: мудрая и добрая, интеллигентная и восхитительная. Есть в её простоте и скромности нечто магнетическое и близкое абсолютно всем. Говоря строками Цветаевой, в ее жилах течет не кровь, а душа…

О своем детстве, об отношении к славе и к жизни актриса рассказала в интервью, пишет Клео.

Ирина Вадимовна, недавно Вы были членом жюри кинофестиваля «Окно в Европу», судили анимацию. Чем Вам была интересна эта работа?

Когда-то Чехов сказал: «Прекрасно всё, что серьезно!», не в смысле сдвинутых бровей, а чтобы что-то серьезное лежало в основе, понимаете? А раньше советские мультфильмы именно такими и были. Я очень хотела увидеть мультфильмы такие, какие видела в своем детстве. Если говорить о том, что я увидела, то, как мне кажется, многое из того, что представлено на конкурс, — не для детей. По-моему, они и половину не поймут из того, что на экране происходит. Оказалось, судить анимационное кино труднее, чем игровые фильмы.

Сегодня в кино много женщин-режиссеров. И многие из них на первое место ставят карьеру, а потом уже дом. Как Вы относитесь к такому?

В жизни всё главное, нет ничего второстепенного! Вот Вы можете выделить: важнее воздух или вода? Да, всё! И для меня всё было главным: приготовить завтрак мужу, пойти на репетицию, сыграть спектакли, поехать на гастроли!

Когда я только начинала работать в театре, сразу дала себе установку, что если вдруг в моей жизни это закончится, я не буду сходить с ума, выбрасываться из окна, пить и курить. Свои силы я применю в чем-то другом.

Вы образцовая хозяйка. Это родители привили Вам умение так вести хозяйство?

Совершенно нет. Мама мне с сестрой ничего не давала делать. Говорила всегда: «Успеете, наработаетесь еще!» И, действительно, мы всё успели, ничего в этом замысловатого не оказалось.

С сестрой у Вас были дружные отношения?

Да, конечно. У нас в доме был отрывной календарь, и мы с сестрой по очереди отрывали бумажки, нам это очень нравилось! Однажды сестру положили в больницу. Что Вы думаете, я без нее ничего не отрывала, оставила ей за неделю все семь листочков. Люсенька вернулась и, представляете, оторвала одним махом всю неделю! (Смеется.) Я так растерялась: как же так? Ведь можно было все семь листочков по очереди…

Ирина Вадимовна, у Вас такие замечательные отношения с сыновьями, такое, увы, бывает не всегда в семьях.

Как-то материнские инстинкты во мне были очень сильны с молодости. Можете себе представить, последнюю куклу мне подарили в 10-м классе. Конечно, дети для меня — это всё! И они чувствовали это! Я даже отказывалась от экспедиций, снималась только в Москве или поблизости, потому что понимала: дети должны быть с мамой.

Ваша героиня в фильме «Москва слезам не верит» прожила жизнь, надеясь на «авось». Насколько это правильный принцип в жизни?

Если так жить, как моя героиня в фильме «Москва слезам не верит», счастья не увидишь! Чтобы прийти к счастью, важна неторопливость, постепенность в достижении каких-то целей. Без усилий ничего не бывает! А моя героиня надеялась на «вдруг», «прыг», так скажем, на лотерейный билет. К победе приведут только умение ждать, терпение, силы и желание куда-то двигаться.

Ирина Вадимовна, а как восприняли в стране получение «Оскара» за фильм «Москва слезам не верит»?

У нас все были против, чтобы фильм номинировался на «Оскар»! Представляете себе, какое было удивление, когда мы его взяли? Даже родился анекдот: «Телеграмма в Америку: Москва в слезах. Не верит!» (Смеется.) С этой картиной мы много колесили. Мне запомнилась Прага. Мы прилетели, нас провели в вип-зону. Все говорят на чужом языке. Вдруг ко мне подходит девушка и говорит: juice? Конечно, я не поняла ее, но по вопросительной интонации в ответ сказала: «Ира!», думая, что она тоже мне представилась. (Смеется). Владимир Меньшов до сих пор припоминает мне эту историю.

Каждый фильм — новая волна известности. После «Карнавала» народную любовь почувствовали особенно?

Я была к ней не готова. Краснела, бледнела, была готова провалиться сквозь землю! Узнавали все время. Мне даже пришлось освоить автомобиль!

Ваши героини борются за мужчин. Вам в жизни приходилось бегать за кем-то?

Вообще, конечно, нехорошо и неправильно, когда женщины расставляют сети для мужчин и охотятся. Мужчины сразу видят этот охотничий взгляд. А потом помните фразу: браки совершаются на небесах! Ничего не зависит от женщины! Хочет она замуж или не хочет, нужно просто ждать, тогда однажды нужный человек постучится в дверь.

Самой обаятельной и привлекательной себя считали?

Да я вообще не хотела сниматься в этом фильме. Мне казалось, что это всё из жизни насекомых: какое-то конструкторское бюро, опять любовные треугольники. И название фильма меня смущало. Это режиссеры уломали меня, скажем так, сниматься. Я сдалась. Но я думала, что картина никому не понравится. Только спустя много лет я посмотрела фильм и по достоинству оценила его. (Смеется.)