Ирада Зейналова: Я стала домашним эльфом

Ирада Зейналова. Фото: Антенна

Спецкор«Первого канала» рассказала, почему в России жить куда лучше, чем в Англии.

- Ирада, проработав три года в Велико-британии, вы вернулись на родину. Почему?

– У меня закончился срок командировки. Я пробыла в Англии три с половиной года. Мне предлагали побыть еще, но… надо возвращаться. И пока я молодая, и ребенок (сыну Ирады Тимуру 13 лет. – Прим. «Антенны») должен адаптироваться к российской школе, чтобы поступить в институт.

Слезы в самолете

– По возвращении сразу приступили к работе?

– Во время переезда, возможно на нервной почве, у меня дико разболелась спина.  Сидеть вообще не могла. Летела в самолете и рвала на себе волосы. Мне дали дня четыре, чтобы восстановиться. Походила к костоправам – и на работу.

– В этот раз уже со всем скарбом домой?

– Да, вещей было 250 (!) килограммов. Когда надо было уезжать,  подумала: «А что я буду носить в Москве?»У нас же очень дорогая и одежда, и обувь, а в эфире нужно прилично выглядеть. В Лондоне все в разы дешевле.  Я купила все необходимое и отправила в Москву с оказией. Потом еще и еще раз... Уже дома поняла, что это некуда складывать, – у нас один двухстворчатый шкаф, и тот забит.

– Значит, первая покупка здесь – большой шкаф?

– А куда его девать? У меня небольшая квартира. Теперь вещи сложены стопкой, и то, что я нахожу утром на ощупь, в том и отправляюсь на работу. Забавно – когда я уезжала в Британию, я собрала вещи, те, что нажила за 35 лет, и позвонила подруге Оле Кокорекиной: «Знаешь, вот сижу я, взрослая женщина, а передо мной небольшая кучка серо-черных поношенных вещей, одни туфли и сапоги». Но мне тогда этого хватало: в горячих
командировках кеды, а не каблуки нужны. Теперь у меня 10 пар туфель, но для них нет места, и, главное, с моей работой в них опять ходить некуда. Замшевые сапоги, которыми я гордилась в Лондоне, в Москве убились в первую же неделю. Европейская обувь у нас умирает сразу же.

– В Лондоне улицы такие чистые?

– Да. За 3 года я два раза помыла машину. Обувь даже не чистила. Там другая влажность, воздух вымывается дождем, а пыль ветром уносится в океан.

Первая эйфория

– Столкнувшись с нашей действительностью, не захотелось обратно?

– Первые две недели у меня была эйфория. Мне нравилось все: люди, которые в подъезде пьют водку, водители, которые научились пропускать пешеходов. На третью неделю у меня закончился шампунь, я пошла в магазин, оказалось, что марки те же, но очень высокие цены. Я подумала:«Ну и что? Главное – это моя родина». В Лондоне мне страшно не хватало русской еды – селедки, черного хлеба, икры, а теперь и не хочется. Отвыкла. Зато здесь я постоянно готовлю. И чувствую себя домашним эльфом.

– Приятное ощущение?

– Разное. Когда прихожу с работы – а заканчиваю я в лучшем случае в девять, – вижу два открытых рта – мужа и сына, автоматом иду к плите. Потом сын прибегает с физикой, химией или сочинением, а когда мужчины наконец уходят спать, сажусь есть. А еще надо приготовить на завтра, потому что ребенку нужны суп и компот… А в полшестого уже вставать.

Мамонтесса

– Возвращение на работу прошло удачно?

– Немного странно. Мне через два года уже 40 лет. Женщина в России корреспондентом в этом возрасте не работает. Когда сейчас прошусь в командировки, начальница говорит: «Тебесколько лет, старая корова? Какой тебе транспортный самолет, куда ты полетишь? Утебя спина болит!»А как не проситься? Хотя порой неловко: вдруг кого-то подвину? Кто-то же эти три года летал на чрезвычайные ситуации. А тут приехала «мамонтесса»…

– Муж вас поддерживает?

– Первые два месяца Леша каждый день задавал мне вопрос: «Зачем ты вернулась? Неужели не видишь, что здесь тяжело жить? Тебе тут делать нечего».А я отвечала, что вернулась, потому что это моя страна. Я здесь живу, Англия – это просто работа, ничего личного. Меня удивляет отношение нашего народа к своей стране. Россия – потрясающая. Москва – удивительный город. Без иронии. Без фиг в кармане. Москва ничем не хуже любой европейской столицы. Только здесь в два ночи вы можете полечить зубы, только здесь в полночь можно купить книги, а в 5 утра – продукты. В Европе этого нет. У нас прекрасные рестораны, клубы, театры. Мы не ценим того, что имеем, – просто зажрались. В Москве живут люди, которые изначально настроены на негатив. Мы смотрим на все через прищуренные, злые глаза. Я устала слышать вопрос: «Ну как, тяжело тебе в грязи,снегу, пробках?»Я отвечаю: «Это не такая грязь, как на улицах того же Брюсселя. Отель в Смоленске вовсе не такой же чудовищный, как тот, в котором мы останавливались в Копенгагене. Мы никогда не жили западной жизнью. Не представляем, как тяжело жить там, будучи эмигрантом. Не знаем, что такое жизнь, в которой ты платишь за все. Нужно просто оглянуться вокруг и сказать: «Я это люблю! Потому что это страна, которую я создаю».