Эвелина Бледанс: поздний ребенок – такая щемящая радость

Эвелина Бледанс с сыном Семеном Фото: twitter

Мы встречались с Эвелиной Бледанс в тот период, когда она только готовилась стать мамой. Прошли полгода, насыщенные событиями и разными переживаниями. У нашей героини родился замечательный сын. И радость материнства ничуть не омрачил тот факт, что у него — синдром Дауна. Семён — любимый ребенок, в котором родители души не чают.

Скоро будет год, как вы стали мамой второй раз. Разница между старшим сыном Николаем и младшим Семёном – 18 лет. Можно ли сравнить ваши ощущения тогда и сейчас?

Рождение второго ребенка в таком возрасте — это намного более значимое событие для любой женщины, я в этом смысле – не исключение. С появлением на свет Сёмочки моя жизнь абсолютно изменилась, пишет deti.mail.ru.

Если сравнивать ощущения, то могу сказать, что сейчас я чувствую гораздо большую ответственность, чем тогда, когда родился Коленька. Я была намного моложе и много времени уделяла не тем вещам, о которых следовало бы думать молодой маме.

Сегодня я наслаждаюсь материнством, каждой минуткой, которую провожу рядом с ним. Поздний ребенок – это такая щемящая радость. Все остальное не сравнить с этим счастьем, оно по определению на втором плане. Сёмочка для меня сейчас – смысл жизни.

Как вы восприняли новость о том, что у Сёмы синдром Дауна?

Конечно, это был сложный момент, и дело даже не в синдроме. Проблема в том, что сына нужно было вытягивать клинически по разным показателям. В первые дни речь вообще шла о жизни и смерти. Но мы прошли реанимацию, реабилитацию и теперь самые здоровые на свете.

Вашему сыну нет еще года — Семён родился 1 апреля 2012 года, — а вы уже начали работать. В каком проекте вы сейчас принимаете участие?

На канале TV3 я веду программу «Человек-невидимка». На передачу приглашается звезда. В студии – 6 экспертов, это люди с суперспособностями (экстрасенс, шаман, гадалка и люди науки: психолог, хиромант и криминалист), которые по личным вещам или отпечаткам пальцев пытаются угадать, кто спрятан в тайной комнате.

Сначала я прошу назвать пол, возраст, рост человека. Потом задаю вопросы, касающиеся сферы деятельности и личных качеств приглашенной звезды. Иногда эксперты видят и могут рассказать подробности ее личной жизни, какие-то обстоятельства жизни или даже сокровенные тайны «человека-невидимки».

Как на ваш взгляд, эти люди действительно обладают сверхспособностями?

Да, у некоторых из экспертов они есть. Меня иногда удивляет то, что они делают и говорят на передаче. Бывает, что и в студии происходят неожиданные вещи. И по реакции нашего звездного гостя – «человека-невидимки» – я могу понять, что эксперт действительно увидел, почувствовал что-то...

Не было ли у вас соблазна заглянуть в свое будущее с их помощью?

Нет, не было. Мы говорим только о госте. Моя задача – руководить и быть проводником между ними и звездой.

Есть ли у вас няни, помощники по хозяйству?

Мы не берем нянь, хотя я понимаю, что в какой-то момент она все-таки будет нам нужна. А пока я никого не подпускаю к сыну. У нас есть прабабушка, которая иногда нам помогает, гуляет с Сёмой и может что-нибудь для него приготовить.

А когда вы на съемках, кто с сыном?

Я беру его с собой. Когда я в кадре, он с бабушкой. В остальное время, как только появляется пауза, мы снова вместе.

Папа помогает вам в воспитании ребенка?

Он принимает самое активное участие во всем, что связано с Семёном. Хотя муж очень много работает, и на работу ему приходится ездить из загородного дома, где мы сейчас живем (мальчику же нужен свежий воздух!).

Но после работы и в выходные он сына из рук не выпускает. Скажем, он может взять Семёна за ноги, чтобы он повисел вниз головой, чему я поначалу противилась, но оказалось, что это очень полезное упражнение для детей – оно тренирует у них вестибулярный аппарат.

Как-то к нам в гости приехала Анфиса Чехова с мужем Гурамом и сыном Соломоном. Тут я увидела, как Гурам взял своего сына за ноги и начал им размахивать… Теперь и я разрешаю Саше делать то же самое с Семёном, но стараюсь на них в такие моменты не смотреть. Страшновато...

Семён – особенный ребенок, которому требуется больше внимания, любви, нежности?

Как вам сказать… Да, особенному ребенку нужно больше внимания… Но честно говоря, любому малышу нужно уделять много внимания, каждого нужно ласкать, любить, зацеловывать. И чем больше – тем лучше.

Семену достается много любви, мы с мужем его постоянно тискаем. Мы ждали девочку, мечтали, как будем ее целовать, ласкать. Но у нас родился мальчик с синдромом Дауна. Он очень нежный, отзывчивый, позитивный и позволяет себя обнимать. Как же такого замечательного мальчика не зацеловывать?

Актриса Ксения Алфёрова вместе с мужем Егором Бероевым устраивает для особенных детей праздники, есть общества родителей, у которых дети с синдромом Дауна. Какой способ общения с миром у вас с Семёном?

Кому интересно устраивать праздники — пусть их устраивает. Мы выбрали другой путь. Мы собственным примером показываем, что таких деток можно и нужно любить, обожать, что они красивые, смышленые и веселые. У нас с Семёном много дел. У сына есть странички в соцсетях, которые мы ведем. Его блог читает более 13 тысяч человек.

К нам обращаются за помощью и за советом другие родители. Иногда приходится звонить в детские сады или школы, где обижают наших детей. Вы, наверное, знаете о нашей тяжбе с актрисой Марией Ароновой, которая позволила себе в одной из телепередач некорректные высказывания по поводу детей с синдромом Дауна. Этот процесс отнял у нас много сил и времени. Но в результате нам удалось переломить ситуацию в нашу пользу.

Если на каком-то сайте я читаю статью о нашей семье, журналисты, например, не по злобе, пишут, что, мол, Эвелина Блёданс растит сына-дауна, я тут же пишу им письмо и задаю вопрос: «вы хотели нас обидеть такой подачей информации? Если речь идет о синдроме Дауна, то так и пишите, пожалуйста». Как правило, нам тут же отвечают: «Нет-нет, мы не хотели вас обидеть». Сейчас люди стали относиться к подобным вещам осторожнее, осмотрительнее.

Мария Аронова поплатилась за свои слова, потеряла работу на телевидении. Сейчас, к сожалению, многие люди скорее вспомнят нашу тяжбу с ней, чем ее роли в театре и кино.

Какой момент был для вас самым сложным? Когда вы узнали, что у Сени синдром?

Я знала, что у меня может быть такой ребенок, мы осознанно не делали более подробные исследования, которые могли навредить развитию плода. Мы были готовы к такому повороту событий.

Но, безусловно, одно дело предполагать, другое – оказаться перед фактом. Мы не вникали в подробности, что такое синдром Дауна и какие осложнения могут нас ожидать. Когда Сёма родился, он тут же попал в реанимацию. Пока я была с ним, папа встречался со специалистами.

Мы не были готовы к этой новости технически. Наверное, три дня мы с мужем были в сложном настроении, не столько от того, что у сына синдром, сколько от того, что малыш очень слаб. Приготовились лететь в Германию, чтобы делать ему экстренную операцию на сердце.

А потом, когда мы поняли, что никакой опасности для жизни малыша нет, вздохнули с облегчением, и всё пошло своим чередом.

Вы уже познакомили сыновей друг с другом?

Так сложилось, что Николай живет в другой стране и по объективным причинам пока не может приехать к нам. Но братья обязательно встретятся.

Что вы чувствуете? Вы счастливы?

Да, с рождением Семёна я обрела материнское счастье. В данный момент оно, мое счастье, умиротворенно сосет грудь, иногда проваливается в сон. Сейчас Сёмочка весит почти 10 кг, и таскать его по дому с этажа на этаж сложновато.

Я даже немного потянула себе спину, поэтому мне приходится делать массаж. И вот пока я была на процедуре, за эти два часа я так соскучилась, что, несмотря на запрет массажиста, сразу побежала к нему на улицу.

Знаете, когда я утром просыпаюсь, мне кажется, что мы не виделись с ним целую вечность, хотя прошла всего ночь. Главное – любить!