Откровенно об анорексии: я похудела до 40 кг и поняла, что остановиться уже не могу

Девушка довела себя до анорексии. Фото: Кадр фотосессии Александра Соколова с сайта www.sokolovstudio.com

Это психическое заболевание подкрадывается незаметно, овладевает своей жертвой всерьез и надолго и не только истощает организм, зачастую необратимо, но и способно полностью разрушить жизнь многих людей. История Татьяны хоть и со счастливым концом, но все же очень поучительна, пишет "МК-Эстония".

– Все началось с моего желания на Новый год надеть новое платье с вырезом на спине, - рассказывает Татьяна. – В декабре прошлого года я принялась за дело – стала посещать тренажерный зал. Хотя изначально я поставила перед собой другую цель – не худоба как таковая, а стройная, спортивная, в меру мускулистая фигура, рельеф и пропорции всего тела. Однако вскоре я пристрастилась еще и к беговой дорожке и стала стремительно худеть. В итоге тренер запретил мне подходить к дорожке, когда стрелка весов стала колебаться в районе 47–48 килограммов.

– Если судить по фотографиям «до», то у вас было все в порядке и с весом, и с внешним видом...
– Да, мой обычный вес тогда составлял 60 кг при росте 162 см. Меня все устраивало. Я родила ребенка, вышла замуж, получила хорошую работу, да и комплексов у меня никаких не наблюдалось. Но тут в моей голове что-то щелкнуло. И когда тренер запретил приближаться к беговой дорожке, я подумала: зачем я буду его слушать, если я сама уже все знаю, достигла результатов и мне нравится, как я выгляжу? В итоге я перестала заниматься с наставником и принялась бегать еще больше. Вскоре силы меня покинули. Даже на второй этаж подняться стало уже трудно.

– Это сильно отразилось на рационе питания, ведь для тренировок нужны силы?
– Очень. Я стала взвешивать еду на специально купленных весах, записывать и только потом съедать. Скрупулезно подсчитывала количество съеденных углеводов, белков. И если в феврале мой дневник начинался с 1200 калорий в день, то в мае потребление не превышало 500. При этом я продолжала пить таблетки для похудения, ускорения метаболизма, бегать 3–4 раза в неделю по 10–12 километров.

– Но если вы сами не могли адекватно оценить свое отражение в зеркале, то неужели мужа, друзей, коллег устраивал ваш новый облик?
– Может быть, муж не замечал, а может, не хотел замечать, но время от времени стал задавать вопрос: до какой степени ты собираешься худеть? Я говорю: будет 45, а потом снова наберу до 50. Он считал, что 50 килограммов мой оптимальный вес, при котором я выгляжу идеально. Но когда я дошла до 45, то подумала, а не сбросить ли еще килограммчик? Ведь «44» красивая цифра. Но когда 44 превратилось в 43, потом в 42, затем в 40, я поняла, что самостоятельно остановиться уже не могу.

– Похудение отразилось на настроении, отношениях на работе, в семье?
– Да, конечно. Раньше я была очень коммуникабельным и веселым человеком. Но со временем начались изменения в настроении, я ведь была вечно голодной. Появилась агрессивность, замкнутость, раздражительность. В то время я со многими перестала общаться. У меня прекратились месячные, а все отношения с мужем сошли на нет.

Меня вообще перестали интересовать мужчины. В голове только беговая дорожка и подсчет калорий. Муж сказал мне только одно: начинай нормально есть. Я же к тому времени уже побывала у психиатра, психолога, психотерапевта, эндокринолога, диетолога и поняла, что просто начать кушать уже не могу. Нужно лечиться и спасать себя по-настоящему.

– Такое истощение организма неминуемо заканчивается гибелью, если не принять меры. Примеров масса. Сколько вам врачи отмерили?
– Конкретного срока не назвали, но предупредили, если я не наберу вес в ближайшие пару месяцев, то желательно лечь в больницу. Эндокринолог даже направление выписал, но я его порвала. Мне все говорили: «Ты больная», но в том-то и дело, что чувствовала я себя очень хорошо, поэтому и не воспринимала такие слова всерьез. Антидепрессанты обеспечивали меня хорошим настроением, я радовалась жизни.

– Каким был ваш дневной рацион в те дни?
– Завтрак – овсянка на воде, 20–40 граммов, пол-яблока, один хлебец. Обед – гречка вареная 120 граммов, салат без заправки 100 граммов или тунец консервированный (банка) и также салат 100 граммов. Ужин – опять тунец консервированный, либо крабовое мясо, либо мидии. Размер порции 100–120 граммов. Летом в ход шли ягоды – черника, крыжовник, клубника, на день порядка 1 кг ягод, больше ничего. Перекус – йогурт 130 граммов, обезжиренный.

– Что заставило вас посмотреть на себя с другой стороны?
– Я видела себя в зеркале каждый день и не считала ужасным Кощеем, а наоборот – милой, красивой женщиной, просто другие не понимают этой красоты неземной. К фотографу Александру Соколову я отправилась, как на обычную фотосессию, но когда посмотрела работы, то ахнула. Я даже не представляла, как ужасно выглядят торчащие ребра, лопатки, кости таза. Вид сзади меня просто шокировал.

Но даже не это меня толкнуло к тарелке с едой. В то время мне пришлось лечь на операционный стол (вес Татьяны тогда составлял 38 килограммов) и врачи, когда померили мой пульс, предложили отправиться домой, оперировать меня они отказывались. Но я настояла на операции, которая, к счастью, прошла успешно.

Примерно через три недели я отправилась в командировку в Казахстан на девять дней. Поездка оказалась очень насыщенной, мне пришлось очень много ходить, а вечерами в гостинице меня ждала куча звонков и мейлов. Я поняла, что если не стану есть, то элементарно не смогу встать и пойти туда, куда мне надо, и в итоге просто умру. Словом, мне пришлось начать кушать чуть больше обычного, потом еще чуть-чуть больше и за время командировки я набрала уже 5 килограммов. Мечта о поедании того самого бутерброда без угрызений совести сбылась как раз в Казахстане, когда, оборачиваясь по сторонам, я трусцой бежала в ресторанчик фастфуда и пировала там. Сейчас мой вес – 44 кило. Не уверена, что в рационе появится свинина или баранина, но вот курица уже вернулась в мою тарелку.

– Какие вы для себя сделали выводы, оглядываясь на те 37 кило и то состояние?
– Я поняла, что многие не понимают, что анорексия – болезнь и запрет на еду не физический, не продиктованный силой воли, а чисто психологический.

– Какой совет вы можете дать сидящим на диетах, а также мамочкам, чьи дочери-подростки вдруг решили, что они толстые? Когда нужно начинать бить тревогу?
– Когда человек начинает зацикливаться на скрупулезном подсчете калорий. Я, например, могла любой продукт разложить на составляющие, на глаз легко определяла вес, после каждого приема пищи лезла в интернет выяснить про количество белков-углеводов-жиров. Это – первый тревожный звоночек.

Что касается мамы, – моя мама и плакала, и умоляла, чтобы я остановилась, но она совершенно не знала, что нужно делать в данной ситуации. Ей было трудно понять, как мне, не 15-летней девчонке, при хорошем муже, ребенке, зарплате и работе – вообще «удалось» ЭТИМ заболеть. Ведь объективных причин – невнимание мальчиков, половое созревание, обзывания окружающих, глянцевые журналы, уже не способные пошатнуть мою психику, – не было.